Но есть и другая точка зрения, которая может объяснить мысли Ли: чистый, ничем не прикрытый цинизм и широкие возможности для бизнеса по всему миру. В конце концов, если самое главное, что нужно, - это кто-то, кто будет налаживать контакты и наводить мосты, разве не придется нанимать кого-то в помощь? Разве кто-то не должен быть тем самым посредником, который собирает вместе правительства, переводит их желания и потребности, собирает за столом переговоров самых влиятельных людей в мире?

И разве такой человек, как Ли, не идеально подходит именно для этой роли?

Муссолини, безусловно, думал так же, как и другие правительства. В Венгрию постучались официальные лица, и Ли предложил свои соображения о том, как создать образ режима, который был бы "полностью стабильным и высокоцивилизованным". 16 Новое правительство Аргентины обратилось к Ли, и американец, среди прочего, рекомендовал аргентинцам отправить свою команду по поло в Соединенные Штаты. ("В поло не играют только там, где очень высокая степень цивилизации и стабильное общество", - объяснил Ли. 17 ). Иностранные правительства снова и снова обращались к Ли, ища его мысли, советы, перспективы. Просили его помочь открыть двери и открыть доступ к американской аудитории.

Но был один режим, который искал не просто совета, а, возможно, самого большого внешнеполитического успеха: официального признания со стороны американского правительства. И когда этот новый режим, сориентировавшись в Москве, связался с Ли, они поняли, что нашли именно того человека, который может помочь.

В то время как Ли сражался с Муссолини в Риме, новое правительство в сотнях миль к востоку, пошатываясь, пыталось закрепить свое новое правление. К середине 1920-х годов, после нескольких лет ужасающей гражданской войны, Советский Союз наконец начал обретать форму и, наконец, начал транслировать свое революционное послание всему миру. Постепенно Советский Союз восстанавливал связи с западными партнерами.

Но хотя Москва наладила отношения со многими западными правительствами, оставалось еще одно домино, которое должно было упасть. Спустя годы после того, как советская власть впервые укрепилась, Америка все еще не предложила официального признания СССР, блокируя торговлю, помощь и все, что могло бы обеспечить Советам финансовый спасательный круг.

Со стороны советское правительство вряд ли было подходящим клиентом для Ли. СССР, основанный на кровопролитии и антикапиталистической риторике и уже прибегавший к тираническим преступлениям, которые будут определять его режим на протяжении десятилетий, во многих отношениях был антитезой всей философии Ли. Заставляя критиков молчать, казня оппонентов, захватывая все ресурсы, которые только можно было найти, коммунисты бесчинствовали, переформатируя Российскую империю в своих целях.

Но там, где другие видели злодеяния в области прав человека, Ли видел перспективу. Там, где другие видели контуры надвигающейся холодной войны, Ли видел шанс на партнерство. Все, что ему нужно было сделать, - это убедить американское правительство прекратить политику непризнания СССР - и открыть для себя новые потенциальные потоки бизнеса.

И Ли принялся за работу. В середине 1920-х годов он начал просматривать список своих контактов, пытаясь убедить их поддержать американское признание советского режима. Ли был "настолько сильно заинтересован, что разослал ряд "конфиденциальных писем" видным деятелям по поводу [признания СССР]", - писала The New York Times. Причины Ли были ясны, хотя и банальны. "Когда-нибудь Россия должна вернуться в семью народов, - писал Ли, - и мы должны попытаться помочь ей вернуться, а не заставлять такую великую нацию, как Россия, возвращаться на коленях, в сакле и пепле". 18

По мнению Ли, даже после установления нового коммунистического режима Советский Союз все еще представлял собой потенциально триллионы долларов богатства. Тип правительства в Кремле не имел значения. Все, что было важно, - это ресурсы, все еще зарытые, все еще неиспользованные, все еще ожидающие добычи по всему СССР. "Торговля России имеет огромное значение для нашей страны", - писал Ли. 19 (Ли решил не упоминать о том, что у компании Standard Oil, все еще контролируемой Рокфеллерами, были "крупные пакеты акций", которые Советы конфисковали и надеялись вернуть. 20 ).

По мнению Ли, это была простая схема действий. Коммунисты могут быть задиристой, буйной компанией, а их риторика может быть не идеальной. Но держать Советы на расстоянии - проводить политику изоляции или сдерживания - было обречено на провал. "Политика простого стояния на месте и ничего не делания оказалась бесполезной", - писал Ли. Нужно было строить мосты. Нужно было расширять торговлю. Соединенные Штаты должны признать советский режим, и Ли мог стать тем человеком, который поможет это сделать". "Проблема, возникшая в связи с появлением Советского Союза, может быть решена, другими словами, под влиянием капитализма... с помощью мудрых советов по связям с общественностью", - считал Ли. 21.

Но Ли столкнулся с препятствиями. Некоторые из тех, с кем он связался, - бизнесмены, инвесторы, бывшие чиновники и другие - публично осудили его усилия, подчеркнув тот факт, что советский режим открыто стремился свергнуть американское правительство. "Для Соединенных Штатов признать Россию означало бы публично признать, что открыто заявленная цель нынешнего российского правительства свергнуть силой нашу систему правления соответствует международной дружбе", - заявил бывший государственный секретарь Элиху Рут. "Конечно, это было бы ложью.... Если американский народ потеряет искреннюю веру в свои собственные институты и впадет в слабое безразличие к принципам, на которых основано наше правительство, нас ждут очень серьезные неприятности." 22

Американские чиновники отказывались идти на уступки. Несмотря на все усилия Ли - несмотря на то, что он был "самым дорогим и самым высокопоставленным... "советником по связям с общественностью" в активной практике", как охарактеризовала его одна газета, - ему не удалось сдвинуть Вашингтон. 23 Даже несмотря на усилия Ли, Соединенные Штаты все равно отказались признать Советский Союз.

Но Ли еще не закончил. И пока его колеса крутились, ему пришла в голову идея. Возможно, вместо того чтобы опираться на свои связи в Соединенных Штатах, ему следует посетить саму Москву и посмотреть, какие услуги и какие советы он может предоставить Советам.

После многодневного путешествия на самолетах, поездах и лодках, включавшего как минимум одну аварийную посадку в небольшом советском городе, когда в самолете закончилось топливо, Ли наконец прибыл в Москву в 1927 году. Причина его приезда была проста. "Моей единственной целью, - заявил я, - было "объективное" рассмотрение ситуации... и что я хотел прежде всего увидеть людей, а не вещи", - писал Ли позднее. "И прежде всего я